Дж.Р.Р.Толкин

ВЕЛИКИЙ ЛИНГВИСТ

О личности

Джон Рональд Руэл Толкин — английский писатель и поэт, переводчик, лингвист, филолог. Профессор Оксфордского университета. Наиболее известен как автор классических произведений «высокого фэнтези»: «Хоббит, или Туда и обратно», «Властелин колец» и «Сильмариллион».

Толкин занимал должности профессора англосаксонского языка Роулинсона и Босуорта в Пемброк-колледже Оксфордского университета (1925—1945), английского языка и литературы Мертона в Мертон-колледже Оксфордского университета (1945—1959).

С чего все началось

Толкин был лингвистом и специализировался на древнеисландском и англосаксонском (древнеанглийском) языках. Его первой серьезной академической работой была подготовка словарных статей, посвященных нескольким словам на букву W , для Оксфордского словаря английского языка. Толкин также составил Словарь среднеанглийского языка, преподавал древнеисландский, готский, средневаллийский .

Но главной его страстью было создание собственных языков, вдохновением и основой для которых служили реальные языки. Он начал сочинять их еще в школе, а уже в студенческие годы стал писать первые поэтические произведения на них. Толкин создал два эльфийских языка — квенья на основе финского (своего рода латынь) и синдарин на основе валлийского. Наиболее известный текст на квенья — «Namárië», или «Плач Галадриэли», а на синдарине — «A Elbereth Gilthoniel», гимн Варде, божеству света.

КАК СОЗДАВАЛИСЬ ЯЗЫКИ

Толкин считал, что в создание искусственного языка необходимо включать не только историческое развитие, но и историю его носителей, и особенно мифологию, связанную как с языком, так и с носителями. Именно идея, что «эльфийский язык» должен быть связан со сложной историей и мифологией эльфов лежала в основе разработки Легендариума Толкина.
История сохранила для нас самое первое слово, «изобретённое» Дж. Толкином, которое позволяет увидеть истоки Толкиновского метода. За два года до смерти он писал в письме Грэхэму Тэйяру: «Я даже помню причины по которым элемент *gon(o), *gond(o) был выбран для обозначения камня, когда я приступил к изобретению «Эльфийского» языка. Лет в восемь я прочитал в небольшой книжке для детей, что от древнего языка, существовавшего до прихода в Британию кельтов и германцев, не осталось ничего, кроме, вероятно, слова ond «камень». Я понятия не имел, как это определили, но ond показалось мне весьма подходящим для такого значения». Таким образом, вовсе не произвольные фантазии, а работа с конкретным материалом древних языков и даже результатами научных лингвистических реконструкций были источником потрясающих «эльфийских» слов.

ПРЯМЫЕ ЗАИМСТВОВАНИЯ

Языковые конструкции Дж. Толкина напоминают башню, сложенную из старых камней, принадлежавших давно разрушенным строениям. И в данном случае камни эти – слова древних языков. Коль скоро «эльфийский» язык начинался как «неоготский», то приведем примеры заимствований из готского. Прежде всего, это знаменитое название напитка из Ривенделла miruvor “сладкий мёд”. В заметке, датированной мартом 1967 года, Толкин пишет, что слово было придумано в 1915 году путём комбинации двух готских слов: *midu “мёд” и woþeis “сладкий”. Первое написано под звёздочкой, поскольку не зафиксировано в готских текстах, а реконструировано самим Толкином с использованием сравнительно-исторического метода.
С этого и начиналось его языкотворчество, прекрасно описанное филологом В.С. Муравьёвым: «Ему не хватало наличной лексики языка – скажем, готского, – и он методом экстраполяции, с помощью чутья и воображения, создавал слова и обороты, которые могли быть, должны были быть. Собственно, и языков ему тоже не хватало, и он начинал изобретать новые, например скрещивая древнеанглийский и уэльский на фоне финского».
Другое знаменитое готское заимствование – это название Сильмарилов на предшественнике Синдарина, языке Голдогрин, где эти драгоценные камни, созданные Феанором, называются silubril. Слово образовано от готского прилагательного silubr, родственного английскому silver, которое, кстати, дало уже Синдарское прилагательное silivren “мерцающий белым светом”.
Не забыл Толкин и классические языки. Из древнегреческого пришло название «эльфийской» письменности Tengwar, вернее «праэльфийской формы *tekmar “знак”, совпадающей с древнегреческ. τέκμαρ “знак, признак”, а из латыни слово maxima “могущественный” (лат. maximus).
Но основным «поставщиком» слов для Квенья стал, разумеется, финский. Заимствований оттуда очень много, поэтому приведем лишь несколько примеров: Квенья anta- “давать”, tie “путь”, kû “месяц, Луна”, tul- “приходить” и финск. antaa, tie, kuu и tulla соответственно.
В результате «эльфийские» языки Дж. Толкина обретают уникальную двуплановость, объёмность, при которой каждое слово воспринимается не только на уровне собственно «эльфийской» системы значений, но и на скрытом уровне ассоциаций с лексикой реальных языков, раскрывающем дополнительные смыслы.

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ СЛУЧАЙНЫХ СОВПАДЕНИЙ

Но Толкин не ограничивался просто заимствованиями. Главной особенностью его языкотворчества была художественная интерпретация случайных совпадений, которая в лингвистике называется народной этимологией.

Самый показательный пример – сближение формы прошедшего времени tulī “принёс” от латинского глагола ferō “несу” и точно такой же формы tuli “пришёл” от финского глагола tulla “приходить”. Так как финский и латинский относятся к разным языковым семьям (финно-угорской и индоевропейской соответственно), то совпадение здесь случайно. Латинская форма восходит к пракорню *telh- в нулевой ступени *tlh-, а финская – к пракорню *tole-. Как видите, это совсем разные корни. Но Дж. Толкин объединяет их, изобретая «праэльфийский» корень tulu- “нести, приносить; двигаться, приходить”. Развитие значения в этом корне такое же как в русских производных от глагола нести: нести > нести себя > нестись (быстро двигаться).

В таких совпадениях Толкин видел какие-то «скрытые» закономерности, о чём он писал в неоконченном романе «Записки клуба “Мнение”», вкладывая свои идеи в уста одного из героев: «Конечно, такое иногда случается. Я имею в виду, когда вы наталкиваетесь в разных и не связанных родством языках на слова, которые, тем не менее, имеют общее звучание и значение. Обычно это списывают на совпадения, и осмелюсь предположить, что зачастую так и есть. Но мне кажется, что иногда к этому приводит скрытая символизация, определяющая одинаковый результат при разных источниках». И Толкин искал эти скрытые смыслы, именно поэтому в его языках встречаются изобретения, созданные на основе реальных слов, у которых нет надёжной этимологии.

«НОВЫЕ» ЭТИМОЛОГИИ

Но и этого материала Толкину было мало, и он стал изобретать новые этимологии хорошо известных с точки зрения происхождения слов. Например, арабское название пустыни Sahara. Оно представляет собой форму множественного числа от sahra “пустыня”, но Толкин вычленяет в нём корень saha-, приписывает ему значение “быть горячим” и образует производные слова Sahora “юг” и sára “огненный”. Или, например, французское слово nenufar “пруд с кувшинками”. Толкин превращает его в «эльфийское» nénuvar, вычленяет «праэльфийский» корень nene-“течь” и придумывает слова nen “проточная вода; река” и nenu “водяная лилия, кувшинка”.

И здесь он действует не произвольно, а используя нормальный научный процесс пересмотра уже устоявшихся, казалось бы, этимологий с учётом новых данных или подходов.

НАУЧНАЯ ЦЕННОСТЬ ТОЛКИНОВСКИХ ЭТИМОЛОГИЙ

Несомненно, что беспрецедентные по своему масштабу и уровню исполнения лингво-инженерные конструкции Дж.Р.Р. Толкина имеют для общего языкознания гораздо большее значение, нежели просто являются неординарным материалом для лингвистического описания. В силу того, что построены они были лингвистом высочайшего уровня, с подчеркнутым соблюдением принципа максимального приближения к реальному научному исследованию, они представляют ценность в методологическом плане. Своими языковыми экспериментами Дж.Р.Р. Толкин косвенно поставил вопрос о правомерности работы по реконструкции праязыка, что до сих пор является конечной идеальной целью сравнительно-исторического языкознания. То, с каким блеском автор имитирует воссоздание единого языка-реконструкта, обнажает гипотетическую сущность всех подобных образований, попутно предостерегая от слабых мест в методологии воссоздания праформ.

ИТОГ

Методы Толкиновского языкотворчества не являются произвольным фантазированием на пустом месте. Они производны от его профессии, обширных знаний и навыков работы с текстами. Более того, эти методы имитируют практику сравнительно-исторического языкознания, дополняют и раскрывают её суть, одновременно показывая слабые места реконструкций праязыкового состояния, что дисциплинирует самих исследователей и открывает научную проблематику неспециалистам. Именно поэтому языки Дж. Толкина так прекрасны, а произведения вошли в пятёрку самых читаемых книг на планете.

Зло пускает в ход громадные силы и с неизменным успехом — да только тщетно; оно лишь подготавливает почву, на которой пустит ростки нежданное добро. Так оно происходит в общем и целом; так оно происходит с нашими собственными жизнями...
Дж.Р.Р. Толкин